Теплый солнечный день 1977 года плавно переходил в не менее теплый вечер, хотя солнце ещё достаточно высоко стояло над землей, радуя прохожих своими лучами. В такое время на улице должно было быть много магглов, но, как ни странно, этот квартал был пуст. Впереди маячило полуразрушенное здание, которое всем своим видом говорило о том, что сюда давно не ступала нога человека. Выбитые стекла, дырявая крыша, покосившаяся дверь, покрытая надписями – в общем, все очень обычно и типично. Высокий черноволосый парень с надменным выражением лица, щурясь от солнца, которое буквально залило улицу своим светом, поспешил войти в полузаброшенный дом. Сам молодой человек мало походил на уборщика или строителя, и, несомненно, вызвал бы интерес прохожих зевак, если бы на этой улице кроме него была хоть одна живая душа… Хотя нет. Одна живая душа все-таки была, ведь парень спешил на встречу, наверное, самую важную во всей его жизни. Да, она многое решит и расставит по своим местам. Боялся ли парень? Волновался ли? Кто знает…
Молодой человек вошел внутрь и закашлялся. Его шаги подняли целое облако пыли.
«Мерлин, почему нельзя просто аппарировать внутрь?!»- раздраженно подумал парень, пытаясь прокашляться. В этот миг ему было наплевать на весь магический этикет, пыль ударила ему в нос, дышать стало тяжело. Почему вот так всегда? Самые важные решения зачастую принимаются вот в таких вот местах. Закон подлости или закон природы?
С горем пополам справившись с приступом кашля, парень перевел взгляд на пергаментный лист, который держал в руке. Пыль уже успела нарисовать на нем свои узоры. Осторожно стряхнув с её, брюнет продолжил свой путь. Сердце в груди предательски колотилось, душа, казалось, замерла в ожидании новых приключений, возможностей, перспектив, которые могут открыться после этого разговора, но серые глаза продолжали смотреть на мир немного насмешливо, а ровный нос был задернут чуть выше, чем следовало бы.
«Когда я что-то хочу – я это получаю» - эти слова могли бы послужить эпиграфом к прошлому, настоящему, да и что таить - будущему этого молодого человека. Потому что нет ничего невозможного. Он всегда умудрялся совмещать несовместимое, если это было ему необходимо для того, чтобы быть довольным своей жизнью. Да и сейчас он точно знал, что все получится, потому что другого выхода у судьбы просто нет. На данный момент.
Перед ним – деревянная лестница. С перил давно облез лак, пыль уже успела добраться и сюда. Ступеньки тоже не внушали доверия, оставалось только надеяться, что они не успели сгнить окончательно и до верха удастся добраться без особых трудностей. Не прикасаясь к перилам, чтобы не пачкать руки, парень поднялся по лестнице. Она угрожающе заскрипела под ногами, одно радует – ни одна ступенька не надумала сгнить настолько, чтобы стать опасной для здоровья пусть и редких, но посетителей.
Поднявшись, парень оказался в каком-то коридоре. Вдоль стены в ряд шло несколько дверей, плотно закрытых, видимо, чтобы солнечный свет не вздумал нарушить полумрак, который был в этом доме полноправным хозяином.
Скорее всего, раньше этот дом использовался магглами как помещение для офисов или контор. Двери плотно заперты, ручки уже оплели пауки своими сетями, а штукатурка со стен давно начала сыпаться. Лишь одна приоткрыта… Так и не найдя ручку, которой тут уже давно не было, парень постучал и, услышав за дверью какую-то возню и негромкое покашливание, поспешил войти. Стоит упомянуть, что двигался парень с небрежной грацией и если бы не листок, то точно бы засунул руки в карманы.
Комната явно была островком света в этом темном царстве. Возле окна стоял высокий седой человек. Без сомнения, это был Альбус Дамблдор, нынешний директор Хогвартса. Каждый маг знает, кто он такой, ещё с раннего детства, потому что мало найдется волшебников, никогда не пробовавших шоколадные лягушки. Дамблдор развернулся и жестом пригласил присесть на старое красное кресло, стоящее напротив письменного стола.
"Неправда ли добрый день? Хотя если подумать, каждый день добрый, пусть в последнее время практически никто с этим не соглашается", - он опустился за письменный стол. "Ах, да, чуть не забыл, можно взглянуть?" - он кивнул на досье, поправил свои очки-половинки и протянул руку. 
Сириус Блэк, а это был именно он, кивнул Дамблдору ещё у двери. Потом подошел к столу и, усаживаясь на стул, отдал лист директору.
- Да, конечно, я же сюда за этим пришел,  - пожал плечами парень. А я бы тоже поспорил с тем, что он добрый, - сказал Сириус, внимательно посмотрев на директора Хогвартса. О том, что разговаривать придется с ним, Сириус знал ещё вчера. Недаром культурные люди подписывают письма. Особенно те, что касаются «планов на будущее», именно такого содержания было вчерашняя записка, которую принесла серая школьная сова:
«Необходимо встретиться, чтобы обсудить ваши планы на будущее».
Альбус Дамблдор

К письму прилагалось это самое «Краткое досье», которое требовалось заполнить. Была бы воля Сириуса, он убрал бы оттуда слово «Краткое», потому что на его заполнение было потрачено полвечера. Оказывается, не так легко писать о себе.
Официальный тон записки Сириуса не особо удивил, но то, что Дамблдор сейчас держался на расстоянии, как обычно ведут себя незнакомые люди в первую минуту общения, вызвало недоумение Блэка. Но парень, словно чувствуя, что этот разговор принесет немало сюрпризов, постарался никак внешне не выказывать своего смятения, напротив, вальяжно облокотился на спинку стула и стал ожидать ответа.
Дамблдор, тем временем, пробежался взглядом по досье и отложил его на край стола.
"Что ж, очень даже неплохо. Приступим к нашей беседе. Что привело вас сюда? Что послужило толчком?
Дамблдор скрестил пальцы и приготовился слушать.
«Напоминает экзамен… Что ж, так даже лучше», - хмыкнул про себя Блэк. Экзамены он всегда сдавал на отлично, а свое мнение высказывал прямо без боязни или лишней скромности.
- Желание бороться с тёмными волшебниками, – Сириус пожал плечами. 
«Ага, с Нюниусом и ему подобными, к примеру», - сразу же подумал он, но вслух ничего не сказал. Потом почему-то Блэк вспомнил о Ремусе и на миг представил себе, как Луни толкает длинную пафосную речь о необходимости участия в войне против Пожирателей Смерти. Эта мысль его насмешила, слишком яркими красками воображение нарисовало эту картину.
«Надо будет у него спросить обязательно. Лили тоже бы стала много говорить. А вот Сохатый бы тоже был бы немногословен, не умеет он долго и красиво распинаться об общественно-полезных делах», - подумал Сириус о своих друзьях и мысленно улыбнулся.  О бедном Хвосте Сириус в очередной раз позабыл. Он вообще был не слишком внимателен к этому тихому и относительно безвредному члену их компании. Конечно, когда тот его не раздражал. Тогда внимания Сириуса было с головой…
- А толчком послужило ваше письмо и тот факт, что сейчас я уже окончил школу и ни от кого и ни от чего не завишу и могу сам распоряжаться своей жизнью как хочу.
Альбус Дамблдор многозначительно кивнул. За все это время он ни разу не потянулся к перу и пергаменту, чтобы сделать какие-то пометки.
Вы, конечно же, понимаете, что это все достаточно опасно, - произнес он. И, к сожалению, никто не может гарантировать, что ни с вами, ни с вашими близкими ничего не случится".
Он замолчал, видимо ожидая какой-то реакции.
Сириус хмыкнул про себя. Его-то близкие все будут состоять в Ордене, а его кровные родственники чересчур лояльны к Пожирателям.
- Да, понимаю. Но я готов идти на жертвы ради успеха общего дела. Тем более, все мои близкие, - Блэк сделал ударение на этом слове, - вчера получили такие же письма, - закончил он, тем самым показывая, что близкими людьми он считает только своих друзей.
Как сможете вы помочь Ордену в борьбе? - снова задал вопрос директор.
Услышав этот вопрос, Сириус постучал пальцами по столу, собираясь с мыслями. Его интересовало: знал ли Дамблдор о том, что они анимаги или нет? Подумав, он пришел к выводу, что если знает – сам скажет, а разбалтывать их тайну совершенно ни к чему.
- Я думаю, учеба в школе мне кое-что дала, - усмехнулся Сириус. – И надеюсь, что мои знания не самые худшие и бесполезные. Буду делать все, что от меня потребуется.
О том, что знания Блэка далеко не самые худшие, директор, конечно же, имел представление. Ведь Сириус был одним из лучших учеников своего потока. Но вслух Дамблдор не высказал ни одобрения, ни несогласия. Солнце садилось. Освещенным остался лишь стол. Но глава Ордена Феникса не спешил зажигать лампу, либо по рассеянности забыл о ней. В процессе разговора он запоминал каждую сказанную фразу, обращал внимание на малейшее изменение настроения собеседника, так что такая рассеянность была вполне простительна, хотя и доставляла массу неудобств. Профессор отвернулся к окну и на миг задумался.
Солнце садится... А вы боитесь темноты? Ведь никогда не знаешь наверняка, что там таится... - сказал он, так и не повернувшись к Сириусу.
Блэк перевел взгляд на окно. Действительно, солнце уже скрылось за горизонтом, вечер пока ещё мелено, но уверено вступал в свои права. Возможно, в этом был и какой-то философский смысл: вот так они каждый раз уступают Пожирателям, которые медленно, но уверено идут к своей цели.
«Нет, так продолжаться не должно», - подумал Сириус, но не поспешил поделиться своими размышлениями.
- Нет, не боюсь, - ответил Сириус и про себя добавил:
«Потому что в свое время мы облазили пол-Хогвартса, Хогсмид и Запретный Лес как раз в темноте». Но вслух сказал другое, то, что всегда вертелось в голове:
- Бояться – это не по-гриффиндорски. И мне бы наоборот было интересно узнать, что прячется там, - ответил Блэк. – И не только мне, - добавил он, вспомнив о своих друзьях..
Дослушав ответ, директор сразу же задал следующий вопрос:
Бывали ли в вашей жизни ситуации, когда вам хотелось бросить начатое дело и сдаться? Смогли ли вы проявить характер и выстоять?
Сириус честно попытался вспомнить хотя бы один такой момент в своей биографии. Не вышло. В этот момент, как обычно это и бывает с людьми, юный Блэк переключил внимание со своего собеседника на оконные рамы, точнее – принялся рассматривать трещины на них. Мысленно прокрутив всю свою биографию, он, наконец, отвлекся от своего безумно увлекательного занятия и сказал, смотря Дамблдору прямо в глаза:
- Нет, не было, - он отрицательно покачал головой, словно подтверждая свои слова. – Я начинаю какое-то дело лишь в том случае, если уверен, что оно необходимо. А раз так, то зачем его бросать? А проявлять характер приходится не только в такие моменты.
«Иногда надо просто выстоять, потому что обстоятельства против», - подумал он, вспомнив семейные скандалы и свой побег.
- Но выстоять я способен, - добавил Блэк.
Ваш боггарт... С чем связан ваш страх? – послышался ещё один вопрос.
Страх? Как же Сириус не любил это слово… Даже нет. Не просто «не любил», а презирал. Наверное, больше всего в жизни он ненавидел свой страх. «Я не люблю себя, когда я трушу» (с) – именно так. А кто любит? Вот-вот. Но эта нелюбовь Сириуса иногда достигала невообразимых высот. Он готов был до конца блефовать, играть, притворяться, лишь бы не выдавать свою слабость. Страх – это слабость. Яд, который сжигает человека изнутри, делая его уязвимым. Идти до конца. Все-таки сила воли у парня была железная. Но когда ты понимаешь, что так или иначе страх все равно нашел дорогу в сердце -  что же остается? Злиться на себя за то, что ты человек – и ничто человеческое тебе не чуждо (с)?
Это было бы изначально неправильно. Всегда можно найти другой повод. Вот и теперь, вспомнив о своем страхе, Блэк попытался мысленно оградиться от этого. Как мы забываем о проблемах? Правильно: создаем себе другие. И сейчас Сириусу пришло в голову, что время на досье было потрачено зря…
«И Салазару понятно, что Дамблдор его не читал… Зачем было убивать время?» – раздраженно подумал Сириус. Его негодование начало закипать. И дело было даже не в зря потраченном времени, а в том, каких ему трудов стоило ответить на отдельно взятые вопросы. Да о том же боггарте, к примеру. Зачем повторять это вслух, если все уже написано? Чтобы ещё раз убедиться, что ты не настолько смел, насколько хотел бы быть?!
Что-то случилось? Вы хорошо себя чувствуете? - послышался обеспокоенный голос главы Ордена Феникса. Он вернул Сириуса в действительность. Не то, чтобы ему стало стыдно – Блэка вообще это чувство посещало редко, но появилось какое-то неловкое ощущение. Только что его посетила мысль о том, что досье все-таки облегчило общение с Дамблдором, потому что ответы в основном были продуманы заранее.
Чтобы как-то прекратить это, Сириус поспешил дать ответ на вопрос о боггартре.
- С дементорами. Мой боггарт – дементор. Как-то раз мне «посчастливилось» с ними повстречаться, - при воспоминании об этой встрече по спине пробежал холодок, Блэк будто снова почувствовал, будто из него снова высосали всю радость и ничего хорошего  в жизни не осталось. Сириусу ужасно захотелось, чтобы разговор перескочил в другое русло.
Неизвестно, поверил ли этому Дамблдор, но добиваться правды не стал. Он продолжил задавать вопросы.
Что вы можете сказать о себе и своей жизни? - спросил Дамблдор. То, что человек рассказывает о себе сам говорит о нем намного больше, чем любые другие источники, - пояснил он. Я слушаю.
Вопросы в духе «расскажи о себе» Сириус не любил никогда. Как можно рассказать о себе незнакомому человеку? А знакомому? В общем, как ни крути – бесполезное занятие. Пояснение директора мало что объяснило. Но деваться было некуда. Скрестив пальцы, Сириус принялся за свой рассказ:
Я родился 14 сентября 1959 года в Лондоне и принадлежу к благороднейшему и древнейшему роду Блэков, - эти слова были произнесены с нескрываемым сарказмом. Все эти разговоры о чистокровности и знатности надоели Сириусу уже в 11 лет, хотя это и не мешало «заботливым» родителям буквально вдолбить в голову сына всю необходимую информацию о родственниках, фамильных реликвиях и истории рода. Позицию своих родителей в отношении чистокровности и происхождения он не одобрял. Как и то, что они симпатизировали пожирателям. – До 11 лет со мной не происходило ровным счетом ничего интересного, потом пришло письмо из Хогвартса. Я был зачислен на факультет Гриффиндор, о чем не разу не пожалел. Играл в квиддич, учеба мне всегда давалась без особых трудностей. Примерно столько же времени, сколько на уроках я провел в кабинете у Филча, отбывая наказания на пару с Джеймсом Поттером.
В 16 лет мои обожаемые родственники допекли меня так, что я сбежал из дома, за что был
выжжен с фамильного дерева древнейшего и благороднейшего рода, - парень победоносно ухмыльнулся. Было видно, что сама мысль о том, что ему удалось вывести родителей из себя настолько, доставляла удовольствие. Дальше я жил у Поттеров, которые приняли меня как родного сына. Это было веселое и счастливое время. Позже я сдал все экзамены, закончил Хогвартс. Я начал думать, что делать дальше – не хотелось злоупотреблять гостеприимством Поттеров, но тут умер мой дядя Альфард – и оказалось, что все свое состояние он завещал мне. За что его, кстати, тоже выжгли из семейного дерева. А до этого ещё выжгли и мою любимую кузину Меду. В общем, не дерево, а ритуальный костер получается. И вот – я здесь, – хмыкнул Сириус и посмотрел в глаза Дамблдору.
Расскажите о своей семье? В каких вы с ними отношениях? - задал он ещё один вопрос личного характера. Казалось, будто он пытается проникнуть в душу.
- После того, как я сбежал из дома и меня выжгли из семейного дерева? – прыснул Сириус. – Я не поддерживаю с ними отношений. Моя мать помешана на чистокровности и происхождении, так и не простила мне того, что я стал студентом Гриффиндора, отец же просто никогда не перечил матери, младший брат всегда был маменькиным сынком и старался показаться умником, фанат Волдеморта и змеиного факультета, - Блэк расцепил руки, показывая, что ему больше нечего добавить.
Чтобы вызвать Патронуса, нужно вспомнить самый счастливый момент в вашей жизни... Что вспоминаете вы?
- Распределение по факультетам. Момент, когда я попал на Гриффиндор и весь наш стол стал меня приветствовать, - ответил Сириус и снова посмотрел в окно. Вопросы-ответы, казалось, все должно было пройти быстро, но время словно специально ускорило ход. Сумерки сгущались, на улицах стали зажигаться первые фонари...Сириусу не хотелось встречаться взглядом с Дамблдором, ведь сейчас он соврал. Самый счастливый момент был тогда, когда он понял, что освоил анимагию и может превращаться в черного пса. Это было действительно круто! Сколько открылось способов незаметно нарушать школьные правила – и при этом никто бы и не заподозрил, что в школе есть 3 незарегистрированных анимага-пятикурсника. А ведь они-то были – в этом вся соль. Но момент, когда он осознал свои возможности, был действительно  радостный.
Как по-вашему, каких друзей можно назвать настоящими? На что вы сами готовы ради друга?
То, с каким видом Альбус Дамблдор ожидал ответа, выдало его крайнюю заинтересованность в этом вопросе.
- Смелых и честных, не способных на предательство. С которыми тебе легко. Ну… Таких как мои, - ответил Сириус. На большее его не хватило. Что поделать, не умеет он толкать пафосные речи. «Эх, был бы тут Луни», - снова подумал он. Да уж, если бы собеседование проходили коллективно, то Дамблдор точно бы услышал все, что хотел, а так им обоим приходилось довольствоваться тем, что есть. – Ради друга я готов на все, - очень серьёзно ответил Блэк. Дружба всегда была для него самым святым. Пусть он и не умеет описывать идеального друга, но он и без этого знает, что значат для него друзья. И что он скорее погибнет, чем предаст кого-то из них. В глобальном смысле представления о дружбе у Сириуса были самые правильные, случись что-то – то он сразу бы, не задумываясь ни на секунду, пришел бы на помощь и сделал бы все возможное и невозможное, чтобы выручить друга из беды, а ссоры, недовольства, мелкие конфликты – с кем не бывает? Если не бывает такого, то стоит задуматься, а  друзья ли вы вообще.
Одобряете ли вы позицию нашего Министерства в вопросе ведения войны с Волдемортом?
Взгляды встретились. Да, самые важные вопросы явно были отложены на конец разговора.
- А у них есть какая-то позиция? – иронично заметил Сириус. - По-моему, они приступят к действиям, когда кизляк на горе свистнет, а сейчас их все устраивает. Если бы я их позицию одобрял, то меня бы здесь не было, - философски закончил он и перевел взгляд на Дамблдора. Профессор привстал и протянул ладонь для рукопожатия. Сириус пожал его руку и, кивнув, направился к выходу.
И наконец... Есть что-нибудь, что вы хотели бы мне рассказать? - он проницательно взглянул на Блэка из-под своих очков-половинок.
«Неужели он все-таки знает об анимагии?» - мелькнула в сознании мысль. Но друзей Сириус все равно не предаст, пусть директор хоть 300 раз в курсе.
- Да нет, больше ничего. Хотел поблагодарить за приглашение, независимо от результата, - пожал плечами Блэк. – До свиданья, - сказал он, закрывая за собой дверь. Из здания он вылетел молниеносно: ему не терпелось поделиться впечатлениями с друзьями, Джеймс сейчас, наверное, сгорал от любопытства, а Хвост… Вообще, без комментариев. Хотя, Хвост будет восхищаться всем, что касается его друзей. Как же это иногда выводит из себя Сириуса. Но сейчас он готов был закрыть глаза даже на это. Спустившись по лестнице он вышел из здания, кинув прощальный взгляд на исписанную магглами дверь. Пользуясь тем, что не надо было держать ничего в руках, юный Блэк засунул их в карманы и легкой походкой, в которой чувствовалась какая-то небрежность, поразительно сочетающаяся с грациозностью, насвистывая какую-то мелодию, направился туда, откуда аппарировал. Что-то подсказывало ему, что и эту игру он выиграл.